Проблески: Моя мистическая жизнь, часть 2

статья, помещенная Навабом Паснаком седьмого октября 2017 года (07.04.2017)

Мы продолжаем воспоминания Хазрата Инаята Хана о ранних днях его жизни, что помещены здесь. 

Все это время прогресс в школе шел очень медленно. Я проваливал все экзамены, но они меня все равно переводили из класса в класс, потому что я был старше других мальчиков, а им не хотелось,чтобы среди маленьких были старшие мальчики. Поэтому они меня переводили, сдавали ли я экзамен или нет!

Однажды я не вернулся домой к обеду совсем, и мои родители были сильно раздосадованы, особенно мой отец, который сказал: “Когда он придет домой, то получит хорошую порку; он должно быть пошел куда-то с мальчишками, хотя это и выходит из его привычек.” В конечно итоге они послали людей меня искать повсюду, думая, что, возможно, меня похитили или что я убежал. Они терялись в догадках, что со мной могло случиться. Наконец я вернулся домой, весь дрожа, потому что я не имел представления, который был час, это было так поздно ночью. Они спросили меня, где я был, и я сказал им, что я пошел послушать лекцию по философии. Мой отец, готовый меня выпороть, был приятно удивлен; а затем он задумался, может ли быть правдой то, что я сказал. Однако мой дед также присутствовал на этой лекции, и я сказал отцу, что он меня там видел. Это сильно удивило моего отца, но и спасло меня от всех неприятностей.

Мой дед, согласно обычаю знаменитых людей Востока, всегда держал свою гостиную открытой для всех посетителей. Так что это место, которое навещали все великие музыканты, поэты, художники, ученые, высокообразованные люди и мыслители, было своего рода для меня школой. Там всегда проходили обсуждения морали, логики, религии, музыки или поэзии. Мне ничто так не приносило удовольствия, как получать разрешение сидеть в уголочке и слушать. Их всех сильно удивляло, что паренек этого возраста предпочитает сидеть здесь вместо того, чтобы играть с детьми с их резиновыми мячиками. Однако у моего деда было хорошее понимание, и он позволял мне там сидеть; прислушиваясь к обсуждениям в его гостиной, где я ежедневно проводил большую часть времени, я стал развивать глубокое прозрение.

Однажды зашел разговор о предмете, который принес мне самое большое удовольствие. Поэт Кави Ратнакар говорил о редкой книги, которая существовала в очень небольших экземплярах, автором был Шигр Кави, и в ней объяснялась природа человека. Поэт получил в награду лакх рупий от Могольского императора. Меня это сильно заинтересовало, мне хотелось узнать, что это была за книга; для меня человеческая природа была таким интересным предметом. Когда все ушли, я заговорил с дедушкой об этом и спросил его, могу ли я посмотреть на книгу. Он сказал: “Да, это – книга о природе человека, но ты не можешь её прочитать до тех пор, пока не научишься всем другим вещам, которые надо тебе выучить”. Так что в тот момент он не позволил мне на неё посмотреть. Однако я наблюдал, откуда он брал книгу, и когда он покинул комнату, и в ней никого не оставалось, я подошёл к тому месту, взял её с полки и вышел из комнаты. Она была написана от руки и было очень трудно разобрать почерк. У меня ушло очень много времени, чтобы прочитать одну строчку. Однако меня это так заинтересовало, что я подумал: “Если бы только я мог спросить, что это значит!” В доме оставался лишь один терпеливый человек, мой дед, чью рукопись я украл! Никто другой не был столь терпелив, чтобы объяснить мне значение определенного абзаца, так что я должен быть честным и признаться, что я сделал. Мой дедушка подошёл к полке за книгой, а её там не оказалось! Кто бы мог быть виноватым!  Тогда я сказал ему, что я её взял и что я не мог её понять. Он сказал: “Как же это нехорошо с твоей стороны! Почему ты меня не спросил?” Я сказал: “Я спросил, но Вы мне её не дали”.  “Ты никогда не должен так снова поступать,” – сказал он, и я ему обещал. Но внутри себя он был доволен. Он был таким мудрым и вдумчивым человеком. Он подумал: “Это его голод, я дам ему то, что его душа хочет”. Поэтому он отправил меня учиться поэзии у Кави Ратнакара, и он дал мне поэзию и стихи от других поэтов, которые писали стихи о религии, философии и Боге. Я был так поглощен изучением всех этих стихов, однако трудность заключалась в том, что я думал,что всех других они также будут интересовать; поэтому, беря с собой книгу, я отправлялся к любому человеку, который сидел, шил или даже готовил, чтобы ему в тот момент ни приходилось делать, и я говорил: “Послушайте, какое красивое это стихотворение!” Однако им это не нравилось! Они говорили: “Отправляйся в свою комнату и читай её там; зачем нас-то этим беспокоить?” Многие так говорили, но некоторые отвечали: “Да, прочитай мне это.” Тогда я принимался читать так долго, что они уставали и просили меня остановиться, говоря: “А теперь – достаточно! Отправляйся к себе и на время почитай сам себе!” Все это помогло мне познать основание, форму стихов; и это дало мне материальные средства, чтобы выражать свои мысли, когда они приходили на ум.